Суггестор
СУГГЕСТИ́ВНАЯ ПОЭ́ЗИЯ, суггестивная лирика, точнее — суггестия поэтическая (от лат. suggestio — внушение, намек, подсказывание) — лирич. поэзия, осн. не столько на предметно-понятийных связях, сколько на ассоциативном сочетании дополнит. смысловых и интонац. оттенков. С. п. способна передать смутные, неуловимые душевные состояния, к-рые трудно выразить средствами реалистич. образности или логически оформленной мысли; она обладает свойством очаровывать, завораживать читателя «пленительной неясностью» (М. Рыльский).
Черты лирич. «внушения» в известной мере присущи любому проникновенному поэтич. произв. Напр., «простое» и «ясное» стих. А. С. Пушкина «Зимний вечер» несет в себе «чару», некую таинств. невысказанность. Однако к собственно суггестивным точнее будет отнести те лирич. стихи, в к-рых нечеткие, мерцающие образы, косвенные намеки, зыбкие интонационно-речевые конструкции, поддержанные внушающей силой ритма, выдвинуты на первый план. Лучшим определением поэтич. суггестии могут служить знаменитые строки М. Ю. Лермонтова: «Есть речи — значенье/ Темно иль ничтожно, /Но им без волненья/ Внимать невозможно». По внутр. форме суггестивная лирика
стоит на грани тончайших импроссионистич. и даже алогичных построений, непосредственно «подключающихся» к эмоцион. сфере читателя, к его подсознанию (не случайно здесь часто встречаются образы ночи, сна, звука, снежной стихии — устойчивые и опознаваемые без размышлений эмблемы «ночной» стороны сознания).
Образцы С. п. можно найти среди народных песен, например:
Как со вечера цепочка горит,
Со полуночи серебряная,
Горит, горит, перегаривает,
Молодушку переманивает…
С. п. вообще тесно связана со стихией напевности и музыкальности, но с другой стороны она нередко включает углубленную философичность медитативной лирики, намекая на «вечные» вопросы. Так, в песнях Офелии («Гамлет» У. Шекспира) или в стихах раннего Г. Гейне преобладает суггестия «напева» (см. Напевный стих); известное стих. В. В. Маяковского «Послушайте!…» обладает, напротив, выраженной формой медитации (риторич. фигуры), сохраняя при этом суггестивные черты — гипнотизирующую силу «немотивированных» образов. Суггестия проникает в разные жанры, напр. в повествоват. форму баллады («Ворон» Э. По, «Заблудившийся трамвай» Н. Гумилева), но в этих случаях фантастич. сюжет как бы растворен в потоке мерцающих смыслов и сложных эмоций.
Благодарная почва для С. п. — романтич. умонастроение; яркий пример романтич. С. п. — «Певица» («Уноси моё сердце в звенящую даль…») А. Фета. Сложнее отношение суггестии к поэтич. символизму; многосмысловая определённость символа в какой-то мере противоречит предельной неуловимости суггестивного образа (характерно, что суггестивные стихи встречаются у А. А. Блока, уже продвинувшегося от строгого символизма к неоромантизму, — «Поздней осенью из гавани…»). Вместе с тем в стих. Б. Пастернака «Зимняя ночь» импрессионистич. «наплывы» суггестивных деталей становятся основой для символически обобщенного образа. В качестве др. примеров суггестивной лирики в рус. поэзии 20 в. можно назвать стих. Н. Заболоцкого «Можжевеловый куст», лирич. поэму Л. Мартынова «Река Тишина» и др. Суггестивный лиризм мало изучен; опрометчиво закреплять его за к.-л. одним направлением.
А. П. Квятковский, И. Б. Роднянская.
Суггестивное обучение (от англ. suggest — «внушение»). Болгарский врач-психиатр, ученый Георгий Лозанов предложил в 70-х годах XX в. своеобразную технологию обучения на основе общей релаксации обучаемого (от лат. relaxatio — «уменьшение напряжения, ослабление»). Его технология очень гуманна. Она строится на следующих пяти принципах:
Эксперименты Лозанова показали, что каждый способен запомнить в десятки, чуть ли не в сотни раз больше: за один час почти столько, сколько обычно за год. Известно, например, что средний ученик на уроке иностранного языка запоминает примерно 10 незнакомых ему слов. Да и они довольно быстро забываются, и за год в активе остается лишь сотня-полторы новых слов. У Лозанова за один урок ученик может выучить до 200 слов. Лозановская технология обучения основывается на использовании двух закономерностей человеческой памяти. Первая: запоминается все, что попадает в человеческое сознание: люди, слова, события, но в активном состоянии остается только то, что важно человеку, интересно или нужно, что его волнует и связано с какими-то переживаниями; вторая закономерность связана со своеобразным механизмом, напоминающим ворота: интересно — ворота приоткрыты, очень интересно — ворота широко распахнуты, неинтересно — закрыты.
Сила лозановского обучения в том, что за 10 суток можно добиться колоссальных результатов, но слабость в том, что знания, быстро приходящие, быстро и улетучиваются, если не находят постоянного применения. Это подтвердилось как в Болгарии, так и в России. Американцы тоже взяли принципы лозановской технологии на вооружение, апробируя их как на обучении естественным дисциплинам, так и иностранным языкам. Польза в изучении иностранных языков на основе лозановской технологии обучения: преодолен страх общения, который в основном присущ всем, изучающим иностранный язык обычными способами. Система Лозанова использует возбуждение 1-й сигнальной системы, эмоциональный фактор на фоне общей релаксации обучаемого /97/. Эта система требует значительных усилий со стороны преподавателя, максимальной мобилизации его интеллектуальных и эмоциональных ресурсов и определенных актерских способностей обучающего. Кроме того, необходимы специально оборудованные учебные помещения (мягкие кресла, поставленные кругом, уютная обстановка, музыка и т.п.). Все это, видимо, не позволило широко внедриться лозановской технологии в учебные заведения. Однако интенсивные курсы обучения иностранным языкам проводятся на основе лозановской технологии.
Суггестия — социально-психологический механизм коммуникации, представляющий собой преимущественно эмоционально-волевое воздействие, при котором достигается некритическое принятие неаргументированной информации. Информация вводится в область подсознания без участия воли суггерента и часто без ясного, с его стороны, сознания.
Суггестия бывает 2 основных видов:
- гетеросуггестия (источник внушения находится извне);
- аутосуггестия (источник находится внутри человека – самовнушение).
Факторами, способствующими состоянию высокой внушаемости у человека, являются:
- определенные психологические состояния человека;
- низкая осведомленность в области внушаемой информации;
- состояние неопределенности, ожидания;
- высокая значимость информации;
- отсутствие времени для включения критического мышления.
Условиями ввода информации в сферу подсознания суггестивным путем являются:
- отвлечение активного внимания (в область восприятия человека вводится предмет, совершенно не имеющий отношения к нашей информации);
- ослабление внимания (низкая концентрация внимания за счет физического расслабления, релаксации);
- паралич внимания (трансовое состояние, гипноз).
Внушение эффективно при соблюдении следующих условий:
- суггестор должен превосходить индивида по статусу, интеллекту, внешности и т. д.;
- суггестор должен вызвать доверие и симпатию индивида;
- индивид должен находиться в состоянии, способствующем суггестии.
Компонентами внушения также являются:
- использование слов, которые вызывают четкий образ в сознании индивида;
- указание качеств товара, которые также вызывают яркий образ;
- отказ от использования частиц отрицания;
- продуманная речь;
- соответствующий тембр голоса;
- использование невербальной системы (мимики, жестов).
Суггестия — социально-психологический механизм коммуникации, представляющий собой преимущественно эмоционально-волевое воздействие, при котором достигается некритическое принятие неаргументированной информации. Информация вводится в область подсознания без участия воли сутге- рента и часто без ясного, с его стороны, сознания.
Суггестия бывает двух основных видов:
- — гетеросуггестия (источник внушения находится извне);
- — аутосуггестия (источник находится внутри человека — самовнушение).
Факторами, способствующими состоянию высокой внушаемости у человека, являются:
- — определенные психологические состояния человека;
- — низкая осведомленность в области внушаемой информации;
- — состояние неопределенности, ожидания;
- — высокая значимость информации;
- — отсутствие времени для включения критического мышления.
Условиями ввода информации в сферу подсознания суггестивным путем являются:
- — отвлечение активного внимания (в область восприятия человека вводится предмет, совершенно не имеющий отношения к нашей информации);
- — ослабление внимания (низкая концентрация внимания за счет физического расслабления, релаксации);
- — паралич внимания (трансовое состояние, гипноз).
Внушение эффективно при соблюдении следующих условий:
- — суггестор должен превосходить индивида по статусу, интеллекту, внешности и т. д.;
- — суггестор должен вызвать доверие и симпатию индивида;
- — индивид должен находиться в состоянии, способствующем суггестии.
Компонентами внушения также являются:
- — использование слов, которые вызывают четкий образ в сознании индивида;
- — указание качеств товара, которые также вызывают яркий образ;
- — отказ от использования частиц отрицания;
- — продуманная речь;
- — соответствующий тембр голоса;
- — использование невербальной системы (мимики, жестов).
По одному из определений современной философии, человек — это текст, следовательно, его задача — гармонично «вписаться» в другие тексты, найти свои заветные слова. Поможет ему в этом особая языковедческая наука — суггестивная лингвистика.
Интересно, что максимальное количество упреков я, как автор работ в этой области, услышала по поводу «опасности» такого рода исследований и «спекуляции» на мифах населения.
Опасность действительно есть. Но еще опаснее — неведение. А что касается «мифов населения» — все равно существует устойчивое общественное мнение о том, что некие спецслужбы обладают «психотронными полигонами» и у них есть тайная власть, невидимая сила, способная причинить вред любому. И еще люди по-прежнему верят в ведьм, колдунов и сверхъестественные силы, изучают магию (под каким бы названием она не преподносилась), и защитные механизмы страха в них не ослабевают. Каждому хочется стать Победителем, быть счастливым и любимым, понять других и себя. Магия языка — вот дверь в подсознание, условие самосовершенствования. Важным становится не только что говорить, но и как.
Появление «суггестивной лингвистики» и есть, по сути, попытка вынести невыносимую истину, сделать шаг не только к сознанию, но и к тайнам бессознательного. Влиять, воздействовать, управлять, манипулировать (действия, направленные на других)… А с другой стороны — оберегаться, защищаться, предостерегаться, огораживаться (служить собственной безопасности).
Если в Природе существуют Тайны, бесполезно делать вид, что их нет — точно так же как незнание закона не освобождает от ответственности. Только «человек толпы» пытается откреститься от ясного понимания закономерностей манипулирования и… проигрывает.
Традиционно наука пытается обойти все, что так или иначе выходит за рамки объяснимого. Непонятные явления отрицаются и относятся к области суеверий или мистики: «В естественном состоянии все, кромесумасшедших и сумасшествующих (колдуны, шаманы, заклинатели), говорят нормально, то есть понятно», — утверждает лингвист А. М. Пешковский.
И все-таки, самое странное в чудесах то, что они случаются. Облачка собираются вместе в неповторимый рисунок человеческого глаза. Дерево изгибается вопросительным знаком как раз тогда, когда вы не знаете, как вам быть. Нельсон гибнет в миг победы, а некий Уильяме убивает случайно Уильямсона (похоже на самоубийство!). Короче говоря, в жизни, как и в сказках, бывают совпадения, но прозаические люди не принимают их в расчет. Как заметил некогда Эдгар По, мудрость должна полагаться на непредвиденное.
Как войти в «дом колдуньи»? Действовать вопреки разуму, полагаться на непредвиденное, обратиться к тем источникам, которые доныне изучались под иным углом зрения. «Надо уметь использовать взаимосвязано все, что обретено человечеством на пути своего становления: рациональное и иррациональное, эстетическое и мистическое — не надо бояться этого слова, ведь им обозначается прием, которым издревле пользовалось человечество».
Наука и мистика встречаются в той части исследований, которая посвящена бессознательному, подсознательному, постсознательному («дому колдуньи»), и связующим звеном между ними является суггестия.
«Суггестия — одна из самых таинственных проблем человечества. Под ней (под «внушением») понимается возможность, навязывать многообразные и в пределе даже любые действия. Последнее предполагает возможность их обозначить. Между этими предельными рубежами умещается (развивается) явление суггестии».
Понятие «суггестии» уместно связать с понятием «установка личности». Если определить установку как «неосознаваемую изготовку психики к определенному восприятию, решению, действию», тогда «суггестию» можно представить как арсенал средств и приемов направленного воздействия на установки личности (установку на излечение, на улучшение самочувствия и пр.) и постсознательное («дом колдуньи»).
Суггестия является компонентом обычного человеческого общения, но может выступать и как специально организованный вид коммуникации, формируемый при помощи вербальных (слово, текст) и невербальных (мимика, жесты, действия другого человека, окружающая обстановка) средств. Вербальные структуры, выделенные по функциональному признаку (обладающие функциональной самостоятельностью), удовлетворяющие требованиям связности и цельности, в дальнейшем будут именоваться текстами, а тексты, специально созданные и используемые для воздействия на установку личности и общества, суггестивными текстами.
Необходимость вербальных средств для достижения суггестии ясно показывает, что эта проблема является в такой же степени лингвистической, как и медицинской (психологической) и требует своего разрешения. Исследование лингвистических аспектов суггестии (т. е. средств и приемов изменения установок личности и общества, обеспечивающих эффективность суггестивных текстов) является предметом изучения суггестивной лингвистики.
Суггестивная лингвистика — осознанный вход в подсознание и «дом колдуньи», возможность целенаправленного воздействия на установки личности. В заговорах, заклинаниях, молитвах, мантрах — ключ к «дому колдуньи» — тот, который естественно открывает дверь нашего подсознания.
Суггестивная лингвистика — это и философия, и набор теоретических знаний, и универсальные практические методы, основанные на мастерском (и осознанном!) владении языком. Кроме всего остального, это еще и удачно определенная «ниша» — само мгновенное распространение термина это доказывает. «Работает» уже само словосочетание «суггестивная лингвистика», потому что каждый человек проводит свою жизнь в непрерывном общении и попытках манипулировать другими людьми. У кого-то это получается хуже, у кого-то лучше, а слово «гипноз» вызывает священный трепет. Таким образом, «суггестивная лингвистика» — это качественная лингвистическая теория, объясняющая воздействие языка на подсознание и… ежедневная практика. Оказывается, каждому из нас нужно хоть на какое-то мгновение стать Богом и найти свое Слово, изумиться собственной уникальности и неповторимости. Необходимо найти свою точку отсчета защитить себя от внешних воздействий и научиться добиваться поставленных целей. Сейчас люди предоставлены сами себе; церковь не оказывает прежнего влияния, равно как и идеологические государственные структуры. У людей опускаются руки и развиваются неврозы. Медики и педагоги увеличивают количество неврозов за счет ятрогении и дидактогении. Тут и приходит на помощь суггестивная лингвистика — защищает, успокаивает, совершенствует, помогает подняться в полный рост. Эти знания необходимы тем, кто занимается рекламой и политической рекламой, обучает детей и взрослых, врачует души. Вход в «дом колдуньи» открыт каждому…
Необходимость появления суггестивной лингвистики можно объяснить существованием настоятельного социального заказа на изучение лингвистических аспектов суггестии, связанного с тем, что общество нуждается в немедленной терапии.
Выделяют несколько моделей терапии, охватывающих, в сущности, все области профессиональной коммуникации: медицинскую, психологическую, философскую, социальную. Поэтому одной из задач суггестивной лингвистики можно считать разработку специальных методов лингвистической терапии для профессиональных коммуникаторов различных профилей.
Научить суггестивной лингвистике столь же сложно, как и научить языку, потому что в ней переплетаются и наука, и искусство, и точный расчет, и вдохновение. Ситуация, как в книге М. Анчарова: «Однажды в университете я заспорил со студентом-биологом, есть ли коренная разница между искусством и наукой или на каком-то уровне они сливаются. Студент, высокий и красивый, был уверен, что это так и есть, и спорил со мной, спорил.
И тогда я ему сказал, в чем разница.